Аляска – Крым: сделка века  - Сергей Богачев

… В середине сентября 1870 года 164 англичанина сошли на берег с восьми английских кораблей в Таганроге, выгрузили на сушу все инструменты и оборудование, привезенное с собой, и отправились в дальний путь на северо-запад от порта.

За два месяца следования в обозе, состоящем из повозок, запряжённых волами, англичане, а если быть точным, то в основном – валлийцы, познали все прелести местного климата. В начале пути, в Таганроге, испепеляющее солнце доводило их до изнеможения, заставляя контролировать запасы воды, а в месте назначения на берегу реки Кальмиус им уже приходилось выталкивать перегруженные телеги из размокшей и разбитой узкими колёсами колеи – дожди практически остановили и без того медленное движение колонны.

Чужеземцы, ни слова не понимавшие на местном наречии, вызывали искреннее любопытство местных жителей. Диковинный фасон одежды, неведомый язык, которым они пользовались и накрытые грубой тканью грузы на подводах заставляли селян терзаться в догадках о цели прибытия в их спокойные края этой необычной делегации. Ответы на свои вопросы они получали от проводников, заблаговременно нанятых Новороссийским обществом – двух русских морских офицеров, владевших английским и топографией.

Слухи о том, что на берегу Кальмиуса в Бахмутстком уезде англичане будут ставить завод, оказались правдой, и весть о первом обозе шла далеко впереди него.

– Эх, как бывает, ты ж гляди… Сколько годов-то прошло… Когда энто они нас бомбили?

– В 55-м… В Крымскую войну… – старшие из Таганрогских рыбаков, заставшие на своём веку бомбардировку города англо-французской эскадрой, пришли к выводу, что пути Господни неисповедимы. Минуло всего пятнадцать лет и те, кто приходили на своих военных кораблях разрушать их город, вернулись, чтобы строить. В этот раз десант англичан имел диаметрально противоположную цель.

– А скоки их было-то? – интересовались внуки у своих дедов.

– Да кораблей несколько десятков, а тех, что в город высадились – говорят, почти двести штыков. Генерал-то наш, Толстой, как ультиматум от пришельцев тех получил, так взбеленился не на шутку. Они с атаманом Красновым отвечали, что, мол, город – не крепость. Какие ж вы воины, если с безоружным людом воевать собрались. Выходите в поле, коли ваша возьмет, так мы тут все и поляжем, а англичане те вместе с хранцузами хитро выступили – подкрались на лодках к Депальдовской лестнице, да и решили подняться в город. Казачки наши их с обрыва назад к лодкам скинули, так те и ушли на Мариуполь. Да… пожгли они тогда нас люто… – англичане ловили на себе недобрые взгляды стариков, но разобрать слова проклятий, брошенных вслед, они, конечно, не были не в состоянии.

В октябре пришли на место, по пути предав земле первого рабочего, сгоревшего за четыре дня от какой-то лихорадки. Мастера после похорон велели брать воду только из тех колодцев, что не заброшены, из которых пьют местные жители. Это спасло остальных. Из ручьев поили только волов.

Редкие солнечные дни давали возможность просушить одежду и обувь – со дня прибытия обоза дожди шли непрерывно, то усиливаясь, то мелкими каплями досаждая англичанам. Конечно, дождь напоминал им о родине, но здесь от него спрятаться было некуда. Ни камина, ни паба, ни семьи.

Первым делом принялись собирать бараки. Малочисленные хутора и поселения, разбросанные в округе, были не в состоянии принять такой десант. Редкие свободные хаты, купленные по поручению Хьюза отправленными заранее квартирьерами, стали первым убежищем англичан.

Сам управляющий еще в свой первый визит озаботился вопросом жилья и арендовал на землях Смольяниновых в качестве временного убежища небольшой домик с соломенной крышей, который на первое время превратился в штаб строительства.

В пустынной степи, открытой всем ветрам, ближе к руслу Кальмиуса, закипела работа. Каждый день прибавлял рядов в кирпичной кладке, постепенно вырисовывались контуры мастерских, складов и через некоторое время, с наступлением зимы, над ними стал подниматься вверх металлический корпус домны.

– Мистер Хьюз, я с ума сойду с этими крестьянами! – Алан Нил, мастер с Мильвольского завода, решившийся отправиться в рискованное путешествие вслед за своим управляющим, был одним из тех англичан, что испытывали тягу к перемене мест и получали от этого удовольствие. О том, что будет нелегко, Алан знал, но это его нисколько не смущало. Со всей своей самоотдачей он приступил к действию.

– Что на этот раз, Алан? – Хьюз отвлёкся от документа, над которым работал, отреагировав на слова мастера, мявшего в руках свою шапку, словно школяр. – Струсите снег с плеч, мастер Нил. Я тут печь натопил, ваша одежда моментально промокнет. Я не хотел бы, чтобы вы оказались в числе тех несчастных, что легли на кладбище от простуды.

– В моём распоряжении пятнадцать крестьян. Ни один из них меня не понимает, я им всё показываю жестами и своим примером, но это понятно. Хуже другое. Они абсолютно не знакомы с дисциплиной и не имеют представления о времени. С началом смены я приказал бить склянки, вернее – бить кувалдой в рельс. Только на третий день удалось им объяснить, что пока такой же звук они не услышат, нужно продолжать работу.

– А, так это вам я обязан своей головной болью по утрам? – улыбнулся Хьюз.

– Абсолютно так, мистер Хьюз. Местные рабочие имеют обыкновение куда-то исчезать посреди работы. Потом они так же неожиданно появляются, и лица их выражают полную невинность. Нельзя ли как-то разбавить эту странную компанию? Вон, у Вильямса, только наши работают, так у него и дело движется.

– Видите ли, мой друг, Эд Вильямс ставит фундамент под домну. Согласитесь, этот фронт работы слишком ответственный, чтобы поручить его вашим подопечным. Других людей у нас нет. Чем быстрее вы найдете с ними общий язык, тем больше шансов на успех.

– Я займусь этим, мистер Хьюз. А пока могу ли я накладывать на них штрафы? Как это было всегда заведено у нас. Вот мои предложения, – на стол инженера легла бумага, в которой неуверенным почерком был начертан список нарушений и соответствующие им вычеты.

– Ну что же, ваша идея не нова, сам думал над этим. Скорее всего, вы правы, Нил. Уже пора. Проследите, чтобы штрафы не превышали дневной заработок.

– Спасибо, мистер Хьюз. Это поможет.

– Нил, не уходите… Попрошу Вас забрать письмо для отправки в Санкт – Петербург… – Хьюз обмакнул кончик пера в стеклянную чернильницу и, сосредоточившись, дописал последние несколько слов, после чего поднялся из-за единственного в комнате стола, служившего и письменным, и обеденным. Прохаживаясь по узкому проходу между печью и кроватью, инженер, нечленораздельно произнося себе под нос некоторые слова, декламировал текст письма:

«Милостивейший государь, настоящим спешу сообщить о положении дел на строительстве железоделательного завода Новороссийского общества.

Большие поддерживающие пилоны, ровно, как и железный наружный кожух печи, ныне собраны и установлены, так что внутренняя кладка из огнеупорного кирпича единственная работа, остающаяся для окончания печи, может быть проделана теперь под крышей, в укрытии от неблагоприятных влияний погоды, причем во время морозов внутри домны разводится и поддерживается огонь. Кирпичный фундамент под воздуходувную машину почти окончен, три котла для этой машины, которые я впоследствии, из-за больших размеров, прислал из Англии в разобранном виде – собраны и склепаны на местах и готовы к устройству…»